Моя тема – это контекст. Я хочу расставить определенные феноменологические и когнитивные
декорации к той ситуации, которая разворачивается в мире.

Контекст – достаточно сложное понятие. Есть динамический аспект контекста. Рамки
предельного развития ситуации – это контекст.

Так о чем идет речь? Речь идет о форме влияния проекции властных решений, а в пределе – о
формах влияния на эти связки: “Проекция властных решений – проекция влияний”,
выстраивается определенная конфигурация. И, соответственно, нынешний момент, который
является изменением всей системы прежних конфигураций. Я рассмотрю 5 версий контекстов
реконфигурации:

   1.Внешнеполитический аспект
   2.Социосистемный аспект
   3.Цивилизационный
   4.биоструктурный
   5.социоструктурный

То есть 5 видов становящейся нозологии проекции властных решений. Но сначала
небольшое вступление. Когда же началась активная реконфигурация, реструктуризация мира?
Процесс начался в 70-х годах позапрошлого столетния. Его 1-я фаза – с 1870 по 1914 год. В этот
период ломается рисунок индустриальной формулы развития в рамках национальной
формулы мироустройства. Промышленная мощь выходит за рамки национальных границ,
возникает кризис, в том числе экономический кризис, политический и начинается
реконфигурация мира.

- Что вы понимаете под реконфигурацией?

- Реконфигурация – это изменение прежней формулы мироустройства, изменение прежней
формулы организации политической власти в глобальном масштабе.

У нас была формула национальных государств, и эта формула, с одной стороны, начинает
ломаться. И одновременно эта формула получает экстенсивное распространение в мире. И вот
эта вторая, феноменологически, может быть, более богатая форма, закрывает суть процесса.
Завершением процесса является зональная формула глобализации.

История 20 века – это поиск новой формулы мироустройства. И этот поиск выразился в
феномене мировых регулирующих органов. В явной форме – это Версальский договор, затем
ООН с элитарным Советом Безопасносте. Возникает переход от тоталитарной структуры
международных отношений, характерных для философии нового времени - то есть не
реальности, а философии, - к иерархической структуре. Но следующий шаг мировых
регулирующих органов связан с Большой семеркой. Здесь более отчетливый вкус элитного
клуба и возникает проблема новой легитимации, которая происходит по типу тевтонского
права.

В самые последние годы возникает новая форма мирового регулирующего органа в виде
мировой регулирующей державы, господствующей, по выражению Колина Пауэлла.
Глобальная держава, Соединенные Штаты, - с научной точки зрения не является
национальным государством по самым разным параметрам, это очевидно с точки зрения
экономики и еще более очевидно с точки зрения реальных, а не
административно-хозяйственных границ, которые затмеваются понятием “зона жизненных
национальных интересов США”, которые реально охраняются вооруженными силами
Соединенных Штатов, и поскольку на сегодняшний день достигнут глобальный охват, то,
соответственно, распространение вооруженных сил носит глобальный характер. Это введение.

Конкретное прочтение – первое: внешнеполитический аспект. Перестройка национальных
государств идет по 3-м векторам:

   1.мировой регулирующий орган – глобальная держава;
   2.второй вектор – становление феномена страны-системы, государства-региона (Шенген,
     Большой Китай) Если взять Россию – то тоже.
   3.Вектор субсидиарности. Идет процесс создания глобального гражданского общества.
     Процесс анонизации – деградации национальных государств и появления государств,
     которые не являются полноценными государствами.

Следующий методологический кластер: социально-системный.

Цивилизационный кластер – локомотив модернити.

Происходит разрушение понятия субъектности действия в совершающемся историческом
процессе. Наиболее интересной представляется для меня 3-я формула цивилизационной
конструкции – это формула прочтения столкновения цивилизации как цивилизации moderniti с
некоторой новой формулой цивилизации, которая проявляется в процессе реинтализации
Соединенных Штатов, в процессе конвергенции элит. Взаимодействие между этими двумя
кластерами составляет суть цивилизационного кризиса. И последний, самый интересный для
анализа кластер – дисперсия власти в рамках конвергенции элит, которая дает
динамичную формулу мирового управления.

Элиты приобретают новый смысл, поскольку вместо прежней формулы Север – Юг
появляется Глобальный Север и Глобальный Юг как форма взаимодействия
индвидуальных, индивидуализирующихся организмов, в основе которых находится
деятельная личность. Но личность, выступающая не только в виде единичного субъекта
действия, а в виде свободно постеризированных групп вне жесткой формализации этих
групп. То есть появляются культурно-идеологические кластеры, имеющие серьезные
политические и экономические потенции, то, что можно назвать феноменом амбициозной
корпорации, астероидных групп, то есть прежние планетарные национальные организмы
рушатся, элиты объединяются по новым принципам, и эти по-новому организованные элиты
являются субъектами реального действия, от чего прочтение событий в значительной
степени на сегодняшний день приобретает анонимный характер, поскольку грамматика и
синтаксис действия не прописаны. Они до сих пор прописываются в старых категориях,
одновременно закладывая некоторые гетто из прежних систем прочтения.  Но их нужно
рассматривать в некоторой новой грамматике политического действия, на которой на мой
взгляд, следует описывать происходящие на планете события, т.е. ту самую реконфигурацию
мира, это наиболее оптимальная форма реконфигурации.