Евгений Казаков

Германия:
Pенессанс «социального вопроса»


После свержения иракского режима Саддама Хуссейна внимание немецких левых радикалов переключилось с Ближнего Востока на проблемы отечественной политики. В настоящее время в левых кругах Германии и других западноевропейских стран особое внимание уделяется «социальному вопросу», который заметно потеснил такие темы, как война в Ираке, глобализацин и антифашизм. Даже такие любители всякой сапатистской экзотики, как автономы, снизошли до старомодной и «традиционалистской» тематики: условия труда, повышение цен, увиличение платы за медицину и образование.

Причиной такой смены настроения всей снобистской левой тусовки послужила политика коалиции Социал-демократической партии Германии (СДПГ) и партии Союза 90/Зелёных под руководством федерального канцлера Герхарда Шрёдера, который сразу же после своего переизбрания на второй срок в сентябре 2002 года взял курс на сворачивание «социального государства» – главного предмета гордости социал-демократов ФРГ.

Уже в своей речи по случаю официального вступления в должность канцлера в 2002 году Шрёдер заявил, что в будущем всем придётся затянуть пояс потуже. Без этого нельзя сохранить ведушую роль Германии на мировом рынке. Дыры в бюджете больше не позволяют сохранять былой уровень социальной защиты. Отсюда вывод: нужно экономить. Поэтому социал-демократ Шрёдер сразу начал с тех, у кого пояс и так был затянут - туже некуда. А именно с безработных, которых в стране насчитывалось (и до сих пор насчитывается) около 5 миллионов.


Увольнение как средство борьбы с безработицей

С неподдельным возмущением политики розово-зеленой коалиции стали обвинять тунеядцев, которые десятилетиями загребают пособие по безработице, при этом капризно отказываясь от заманчивых предложений пойти работать за зарплату, которая меньше получаемого до этого пособия. Теперь безработные, которые получали пособие больше года, должны будут соглашаться на любую предложенную им работу, даже оплачиваемую ниже установленного тарифа. В противном случае зарвавшихся дармоедов снимают с пособия. Профсоюзы стали было протестовать, но политики и СМИ напомнили им о том, что на пособия ленивым согражданам уходят налоги честных тружеников.

Было решено создать параллелььно с биржами труда «сервис-агентства» по трудоустройству, которые должны работать как частные предприятия, в скорейшие сроки подискивая по заказам работодателей дешевую рабочую силу для повременной работы. Те, кто получил работу через такие агентства, лишён почти всех обычных прав работополучателей – они ничем не защищены от увольнений, их интересы не представляются советами рабочих и служащих на предриятиях. В первые шесть недель «индустриальные рабы» получают зарплату в размере пособия, потом их труд продолжает оплачиваться ниже тарифа.

Когда профсоюзы встали на защиту тарифов, начался второй акт спектакля. В первом занятых натравливали на безработных, теперь профсоюзы обвинили в односоронней защите интересов занятых. Профсоюзы, мол, мешают трудоустройству миллионов безработных тем, что держатся за тарифы и защиту от увольнений.

Эта мысль была активно подхвачена СМИ и тиражировалась изо дня в день: главный враг занятых – ленивые безработные, главный враг безработных – привилегированные занятые и эгоистичные профсоюзы. Оплата по тарифу – привелегия. Жизнь на пособие – злоупотребление этим пособием. Виноваты в сложившейся ситуации – «вир алле» («мы все»). В последнии годы «мы немцы» жили не по средствам, и теперь настал час расплаты. К слову сказать, в точности то же самое говорил Гельмут Коль при своём приходе к власти двадцать лет тому назад. При нём тоже экономили, и тоже – на социальных расходах. Получается – чем больше «мы» (любимое словечко буржуазных политиков) экономим, тем больше живём не по средствам.

Надо сказать, что широко известные статистические факты не смущают сторонников жестких мер. В 2001 году на четыре миллиона безработных приходилось 350 000 вакантных мест. И в этих условиях рыночники всех мастей нагло утверждают что каждый индивидуум сам кует свое счастье. Стоит только проявить усилие. А вся беда в том, что щедрая социальная политика прошлых лет избаловала немецких граждан и вконец отучила их гнуть спину. Поэтому при теперешней борьбе с безработицей много внимания уделяется «психологическому фактору». Чем меньше помощь, тем больше мотивация искать работу – таков лозунг, под которым сейчас в Германии объединяются политики правящих и оппозиционных партий.

От желающего получить работу сегодня ожидается готовность в любом возрасте переквалифицироваться на любую специальность. На курсах для безработных, с газетных полос и экранов телевизора несчастных искателей вакансий бомбят дурацкими советами, как надо демонстрировать свою готовность ко всему, чтобы вызвать интерес потенциального работодателя. Форсируются планы превращения безработных в «самостоятельных мелких предпринимателей», путем выделения субсидий на приобретение сосисочных будок и т.п. орудий самоэксплуатации.

Такой подход к проблеме безработицы отражен в концептах созванной Шрёдером в феврале 2002 года комиссии по «современным услугам на рынке труда» под председательством доктора Петера Хартца. В конце того же года Хартц предъявил результаты пятимесячной работы - пакет законопроектов по реформе трудоустройства. Согласно «пакетам Хартца», Федеральное ведомство по труду с 1 января 2004 года переименовывается в Федеральное агнтство по труду. Само решение задачи снижения безработицы возлагается на частные предприятия, « оказывающие услуги по трудоустойству», - то есть те самые агентства, о которых речь шла выше. Свои услуги они предлагают работодателям, быстро отсылая к ним на предприятия дешевую, неприхотливую и бесправную рабочую силу. Такие лизинговые фирмы официально считаються работодателем бывших безработных, который сдает их владельцам различных предприятий «на прокат». Зарплата выплачивается непосредственно не работнику, а лизинговому агентству, которое, в свою очередь, исходя из заключенного контракта, переводит работнику зарплату и производит страховые отчисления. Оставаясь бесправными на производстве, рабы ХI. века считаются защищёнными от увольнений – “сервис-агентство” не увольняет их, а просто перестаёт выплачивать деньги. С правовой точки зрения, это намного проще, чем если бы выплату денег прекращало бы непосредственно государство.


Акционерное общество «Я» - сам начальник, сам дурак

Тем безработным, которых не смогли сосватать «сервис-агентства», доктор Хартц предложил стать своими собственными работодателями. В течение трех лет хозяевам «их-АГ» («акционерное общество «Я») – так окрестили своё детище немецкие реформаторы – будут выплачивать ежемесячные субсидии. Для этого им нужно подать заявление с описанием их будущего бизнеса. Таким образом вчерашние безработные превращаются в статистике в самостоятельных мелких предпринимателей. Естествено, с этих гордых владельцев сосисочных будок и других воротил мелкого бизнеса государство тоже требует налоги. Правительство хвалило подобные планы, как высокоэффективный метод борьбы с работой «по-чёрному», но даже консервативная оппозиция назвала это «современной формой батрачества».

Кроме того, Хартц разработал план, по которому молодёжь, не имеющая профобучения, наделяется особыми «ценными бумагами», на которые у работодателей покупается обучение для приобретения той или иной специальности. Для финансирования этой затеи Хартц предложил создать особый страховой фонд, в который должны платить родители и родственники, озабоченные будущим своего потомства.

Федеральное правительство рекламирует «новые возможности» и «меры по спасению социального государства», суть которых заключается в лишении малоимущих возможности жить за счёт социального государства. Буржуазная оппозиция - христианские демократы и либералы – вообще считают, что немецкий вариант социального государства только душит собственную инициативу, и даже обвиняют социал-демократов и профсоюзы в попытке «построить социализм».

Именно социальное государство, то есть государственное управление бедностью, которая возникает в результате капиталистического способа производства, объявлено современной либеральной идеологией главной причиной возникновения этой бедности. Если раньше в немецкой политике бытовало выражение «пособие – трамплин, а не гамак», то теперь всё больше констатируется неэффективность такого «трамплина». Сегодня уже не обсуждаеться, надо ли сокращать пособия, а только как и в каких размерах проводить сокращения. Борьба с безработицей обретает своё истинное лицо, превращаясь в борьбу с безработными.

Между тем Германское объединение профсоюзов (ГОП) одобрило планы комиссии Хартца и в очередной раз продемонстрировало свою лояльность немецкой социал-демократии. Однако при этом профсоюзы протестовали против попыток снижения тарифных ставок при помощи массового использования «лизинговых» рабочих. Именно это и являлось главной целью хартцевских концептов – улучшение условий аккумуляции для капитала, за счет «социальной безопасности» трудящихся. Профсоюзы не хотели осознать, что интересы буржуазного государства несовместимы с гарантией социальной обеспеченности. Конструктивная оппозиция была не в силах остановить натиск справа.

Программа 2010 – «левое» правительство объявляет войну пролетариату

14 марта 2003 года федеральный канцлер Шрёдер представил в бундестаге программу реформ под названием «Агенда (повестка дня) 2010». Программа включает в себя ряд сокращений в областях здравоохранения и пенсионного обеспечения. Социал-демократы и зелёные надеются повысить экономический рост при помощи снижения налогов для крупного капитала. При этом резко увеличиваются членские взносы рабочих в кассу социального страхования, уменьшается объём пенсии. Правительство официально заявило, что сегодняшнее поколение не может рассчитывать на обеспеченную старость – якобы из-за роста средней продолжительности жизни. С каждым годом работающим гражданам приходится содержать всё болъшее число неспособных к работе стариков. Предложенные меры: снижение пенсий на 13-15 евро в месяц. Но это ещё далеко не всё. Если раньше половину взноса на страхования по уходу при наступлении немощности добавляли пенсионные кассы, то с апреля 2004 года пенсионеры будут платить взнос полностью. Разрабатываются планы по повышению пенсионного возраста. Следущее повышение пенсий состоится лишь в июле 2005 года, при том что цены растут непристанно.

Та же картина и в области здравоохранения. Посещение врача теперь будет стоить 10 евро в квартал. Больничные кассы больше не оплачивают услуги оптиков, расходы на большую часть медикаментов, доставку в больницу. Отменены выплата денег для новорожденных и пособия на погребения.

Трудящимся Германии дают понять, что живут они слишком долго, работают слишком мало и для спасения социального государства надо вовремя отказаться от всего, что раньше считалось его главным приимуществом.

С начала этого года пять процентов получателей пособия на детей лишаются этого права. При этом обсуждается обложение пенсий налогами. Так «левое» правительство дает своим избирателям понять, что об обеспеченном детстве и старости в будущем придётся забыть.


Благочестивая фрау Меркель

Не отстаёт от правительства и оппозиция. Так, председательница Христианско-демократического союза (ХДС) Ангела Меркель выступила с предложением снизить пенсию бездетным. Правда, официальным пунктом партийной программы это предложение так и не стало. Но в одном пункте этот реакционный шедевр по оздоровлению системы социального страхования абсолютно прав. Как-никак, он со всей чёткостью проясняет: тот, кто – больше – не работает, живёт всё равно ничем иным, как трудом, который на данный момент выполняется. Во-первых, это всегда так. Во-вторых, это происходит и в самом процветающем капитализме, хотя и весьма своеобразном образом. Ведь , вопреки распостраняемой идеологии, работают и тут не деньги, которые – в добровольном или принудительном порядке – люди несут в банк., в пенсионную кассу или ещё куда-нибудь, а наоборот: всё образующееся богатство – малую часть которого позволено съедать бесполезным пенсионерам – происходит от действительного человеческого труда, за который платят деньги. Поэтому, в-третьих, даже в самой идеалистической рыночной экономике с системой социального страхования ни один пенсионер, при всех своих правах на пенсию, не сможет съесть ни куска, если занятые наёмные работники не будут обеспечивать осуществления этих прав, отдавая на это часть своей зарплаты. Что касается планов социал-демократов в отношении пенсии на «проценты с капитала», то последний крах на биржах ещё раз продемонстрировал, что на проценты можно жить лишь когда их не просто пишут, но и на данный момент отрабатывают. Для чего необходимо-таки поколение, которое это делает. В этом отношениии благочестивая фрау Меркель права, указывая необходимость в трудящихся потомках - словно ей вдруг вспомнились уроки обществоведения из ГДР, где она в школьные годы должна была зубрить теорию трудовой стоимости старого Маркса: богатство капиталистического общества – при всём прогрессе и повышении производительности – имеет свою основу и свою меру всё так же в количестве выполненного человеческого труда...

На этом, правда, уже и заканчивается - скорее непреднамеренная - политэкономическая правота, заключавшаяся в предложении учитывать количество детей в качестве источника пенсии. У Маркса и, к сожалению, в политэкономической реальности «рыночно-экономическая» насильственная связь между трудом и полученными деньгами не имеет ничего общего с естественными необходимостями разумного разделения общественного труда, включающего в себя обеспечение стариков; здесь речь идёт об обогащении собственников, платящих зарплату, на труде тех, кому они её платят, то есть об отношениях эксплуатации, означающих стеснение для тех, кто зависит от зарплаты. Поэтому и обеспечение отслуживших стариков не является вещью само собой разумеющейся, а организовано как перераспределение бедности среди зависимых от зарплаты и - в подходящей форме - как противостояние правовых претензий. И поэтому - как у Маркса, так и в действительности 21-ого столетия - история труда как основы и меры всего общественного богатства продолжается так же абсурдно, как она и началась: количество выполненного труда хотя и безусловно имеет значение, но при этом очень условно. Ведь труд должен быть рентабельным; в никогда не заканчивающейся конкуренции предпринимателей он должен приносить всё больше денег в сравнении со своей стоимостью; и наоборот: сумма выплачиваемой зарплаты должна снижаться по отношению к тому, сколько с её помощью зарабатывается. Поэтому - при всей продуктивности труда - рабочие никогда не вылезают из бедственного положения, когда плата за их труд выплачивается не для того, чтобы обеспечить им пропитание на всю жизнь - и как следствие, её на это и не хватает. Именно в этом кроется причина того, что государство, крайне заинтересованное в наёмном труде, организовало помимо всего прочего пенсионную кассу, которая направляет и перераспределяет зарплату так, чтобы её всё же как-нибудь хватало. И одновременно это является причиной того, что созданная пенсионная касса не вылезает из финансовых трудностей: ведь её задание - управлять недостатком, заложенным в системе, и выкраивать средства на пропитание для зависимых от зарплаты также и в периоды их «незанятости» - выкраивать из суммы зарплат, которые выплачиваются лишь за рентабельный труд и поэтому обладают упорной тенденцией снижаться по отношению к необходимым затратам, на которые их должно хватить.

Так что в действительности проблема неоплатных пенсий заключается вовсе не в плохом численном соотношении между активным поколением и растущей массой пенсионеров - при достигнутом на сегодняшней дне уровне производительности труда можно было бы заготовлять всё необходимое и желаемое с ещё меньшим трудом для ещё более долгой жизни. Проблема заключается в двойственной природе зарплаты: выплачивается лишь столько, сколько выгодно для капитала, который использует производительный труд как можно эффективнее в качестве фактора своего роста; должна из неё оплачиваться во что бы то ни стало вся трудовая жизнь, то есть вся зависимая от зарплаты братия - неважно, используемая и оплачиваемая как фактор приумножения денег или нет. К каким трениям это неизбежно приводит, уже не обязательно читать у Маркса - достаточно бросить взгляд на статистику безработных, которая в первую очередь показывает, что с потомством проблем уж точно нет. Ведь в этой статистике сосчитаны те среди активного поколения (то есть согласно Меркель: среди детей тех родителей, что размножались как положено), которые в расцвете своих сил просто не нужны для приумножения капиталистического богатства нации, в обществе являются просто-напросто лишними, платят за этот статус отсутствием дохода и поэтому - вместо того, чтобы пополнять кассу взносами, - тоже должны жить на части общей суммы тех зарплат, которые ещё выплачиваются, т.е. на то, что система социального страхования подбрасывает им из кассы для безработных. У всех перед глазами наглядное доказательство, что вся эта «проблема поколений и продолжительности жизни», которую госпожа Меркель хотела бы привести в порядок с помощью «оптимизированного» зачатия и рождения немцев, является на самом деле проблемой суммарной зарплаты, которая должна быть заработана на беспощадно рентабельных рабочих местах и которой поэтому всё более остро не хватает для всего зависимого от зарплаты населения. Повышение этой суммы решило бы все проблемы «постарения» - но, во-первых, это невозможно, так как зарплата выплачивается только за капиталистически выгодный труд; а, во-вторых, по неподкупной «логике» системы это возможно тем меньше, чем выгоднее используется труд, то есть чем меньше его нужно, чтобы производить всё больше выгодно продаваемой продукции.

В политэкономическом плане предложение Ангелы Меркель бьёт совершенно мимо цели. В социально-политическом плане оно попадает в яблочко: как это и принято, растущую нужду пожизненного пропитания для зависящих от зарплаты оно взваливает на нуждающихся, стремясь сделать это сразу вдвойне: питающиеся из суммарной зарплаты всего общества должны отвечать за своё неоплаченное долгожительство, платя принудительные взносы и исполняя свой семейный долг. Критериям свойственного системе цинизма это предложение отвечает ещё и тем, что самым естественным образом засчитывает родительское счастье как тяжёлое бремя, чем оно в приличной «рыночной экономике» и на самом деле является и с чем по справедливости должна быть связана некоторая компенсация. А что эта компенсация не состоит ни в чём ином, кроме как в удовлетворении от вида того, что с бездетными обходятся хуже, - так этим как раз и подкупает это предложение в социально-политическом плане. Ведь этим и должен отличаться по-настоящему путеводный вклад в пенсионную проблематику: он должен указать хороший способ, как сэкономить на пенсионерах.

В общем, как-то несправедливо, что гуманная идея Ангелы Меркель по уменьшению пенсии так и не попала в социально-политическую программу христианских демократов. Но с другой стороны, это опять же и правильно: в системе, где критерий рентабельности является решающим в вопросе о пропитании людей, используемых или неиспользуемых согласно этому критерию, обострять стариковскую бедность, считаясь с количеством детей, - эта идея была, наверное, всё-таки слишком социальной.

Профсоюзы – школа социализма, с правым уклоном

Если пакеты Хартца профсоюзное руководство ещё приветствовало, то «Агенда-2010» в значительной мере испортила традиционно хорошие отношения между СДПГ и немецкими профсоюзами. Возмущенные профсоюзники заявили о своей готовности бороться против «разрушения социального государства», их поддержало левое крыло СДПГ. «Традиционалисты» были обеспокоены теми темпами, в которых СДПГ превращалась из партии социал-демократической в партию социал-либеральную, а из партии социал-либеральной в неолиберальную.

В какой-то момент внутрипартийное сопротивление «Агенде 2010» всерьёз озаботило комментаторов буржуазной прессы – сможет ли канцлер справиться со своей партией, удастся ли сломить «бетонноголовых традиционалистов»? Но фактически уже в июне 2003 года внутренепартийная фронда потерпела сокрушительное поражение – на внеочередном съезде в Берлине более 90 процентов делегатов отдали голос за отмену всего того, что немецкая социал-демократия считала своими завоеваниями. Шрёдер прибег к своему излюбленному приёму – пригрозил уйти в отставку в том случае, если партия не поддержит «Агенду». В таком случаи предстояли бы выборы, на которых, судя по опросам, шансы социал-демократов были бы крайне плохи. Партийное большинство философски рассудило, что уход в оппозицию только развяжет руки правым, и проголосовало за сохранение власти ценой проведения в жизнь правой программы. А две недели спустя то же решение приняли и младшие партнёры СДПГ – зелёные.

Но профсоюзы ещё продолжали заклинать правительство во имя «справедливости» и «социального мира» не разорять трудящихся. Летом 2003 года общественное мнение превратило профсоюзы в козлов отпущения национального маштаба. Не только христианские демократы и либералы, но и зелёные, и правая социал-демократия ежедневно выступали с обвинениями против негибких профсоюзов - виновников экономического застоя, тормозящих необходимые реформы.

Но было ли это неиствование оправданно? Профсоюзы и их союзники – левые социал-демократы из СДПГ, социалисты из Партии демократического социализма (ПДС), антиглобалисты из АТТАК и т.д., протестуя против чересчур рыночного правительственного курса, продолжают верить в укращение дикого капитализма путем пресловутой «социальной ориентации» рыночной экономики. Их идеал – «истиная» социал-демократия 60ых-70ых годов прошлого века. Их заветная мечта государство, действующее по рецепту лорда Кейнса, – сокращающее расходы во время экономического подъёма и соответственно увеличивающие во время очередного кризиза. Зачастую противники шрёдеровских реформ вообще соглашаются с официальной пропагандой – сокращения необходимы, жертвы неизбежны. От себя они только добавляют, что жертвы приносить должны все, а не только бедные и поэтому сокращение налогов для крупного капитала не соответствует высоким принципам «социальной» (любимое прилагательное современных эсдеков) справедливости.

Непоколебимая вера в буржуазное государство – вот кредо борцов с «неолиберализмом», со слишком капиталистическим капитализмом. Председатель ГОП Михаель Зоммер на протяжении всего лета прошлого года искал компромисс с правительством. Предложения левого меньшинства блокировались. Хотя ещё в мае 2003 года троцкисты форсировали принятие резолюции о проведении однодневной всеобщей забастовки, руководство профсоюзов предпочло ограничиться проведением демонстраций – по всей Германии в них приняло участие около 70 тысяч человек , что по сравнению с другими странами Европы, в которых тогда проходили аналогичные классовые конфликты, довольно мало.

Но в июне началась забастовка металлистов в «новых землях», то есть на территории бывшего ГДР. Бастующие требовали 35-часовую рабочую неделю и повышение зарплаты в восточных землях до уровня западных. Металлисты не встретили никакой политической поддержки – СДПГ на этот раз отмалчивалась, некоторые ретивые руководители просто открыто выступили на стороне работодателей. Те, в свою очредь, пустили в ход весь свой экономический и технический арсенал. Когда пикеты бастующих блокировали ворота предприятий, сырьё доставлялось на вертолётах, дорогу штрейкбрехерам расчищали полицейские отряды. Через четыре недели после начала забастовки вице-председатель профсоюза металлистов Юрген Петерс нарушил священную традицию ГОП представлять любые результаты как крупную победу. Нарушая действующий устав, он заявил о том, что бастующие потерпели поражение (якобы первое за 50летнюю историю профсоюза) и забастовка прекращается.

За Петерсом закрепился имидж неисправимого «красного динозавра», который наносит вред национальной экономике, и тем самым мешает созданию новых рабочих мест. К своре реакционных публицистов и представителей капитала пресоединился и канцлер Шрёдер. В июле 2003 года он заявил, что металлистам стоит поучиться гибкости, например, у сторонников реформ из профсоюза горного дела, химической промышленности и энергетики. Там не боятся неизбежных преобразований. А металлисты всё ещё не осознали необходимость нового «баланса свободы и солидарности». «Нам нужны профсоюзы, которые могут достигнуть компромисса с работодателями» - такое резюме вывел вождь старейшей рабочей партии в мире.

Такую благодарность получили немецкие профсоюзы за свое конструкивное сотрудничество с правящим классом. Логический результат акций протеста во имя социального государства и классовых конфликтов, в которых представители капитала добиваются своих целей, а представители пролетариата лишь относительно выгодного компромисса, налицо. Социально справедливо в Германии сегодня всё, что создаёт рабочие места. Профсоюзы не заметили, что это уже стало единым национальным мнением. И поддержки от «левого» правительства ждать больше не приходится. Таковы предварительные итоги самой жестокой вспышки классовой борьбы сверху в Германии начиная с 1945 года.

«Наша повестка дня – сопротивление»

Определённый подъём левого сопротивления розово-зелёной социальной политике начался осенью 2003 года. Исходной точкой послужила демонстрация 1 ноября в Берлине. Профсоюзное руководство наотрез отказалось поддержать призыв к совместному маршу противников «Агенды 2010» со всей Германии, так как это была слишком левая затея. В мобилизации принимали участие лишь отдельные профсоюзные ячейки и инициативы. Но к всеобщему удивлению на демонстрацию вышло более 100 тысяч человек. Конечно гегемония и тут оставлась за реформистами, разачарованными в традиционных партиях (СДПГ, зелёные, ПДС) и организациях (ГОП), но леворадикальные силы действовали с полной отдачей, и это бросалось в глаза.

«Наша повестка дня - сопротивления», «Всё для всех, и бесплатно», «Если бы наёмный труд был бы чем-то хорош, богатые приберегли бы его для себя» - так было написано на транспарантах, которые развевались от Александерплатц до Жандарменплатц. В листовках можно было прочесть призывы «Не просить буржуазное государство о пощаде в тот момент когда оно разоряет трудящихся», различные, пока ещё немногочисленные группы стараются разъяснить левым активистам необходимость теоретических знаний, к которым так пренебрежительно относятся многие автономные «акционисты» и профсоюзные «прагматики». Именно момент общей активизации социальных движений, радикалы-марксисты хотят использовать для атаки на распостранённые в левой среде заблуждения о «смывании классовых противоречей» в «социально ориентированой», кейнсианской рыночной экономике, о «прогрессивной роле» Евросоюза в отношении США, наконец о том, что СДПГ и другие лево-буржуазные партии «обманывают» избирателей, «манипулируют» изберателями, а не заведомо выражают готовность принять все меры для обеспечения аккумуляции капитала.

Именно с первоноябрьской демонстрации в Германии начался процесс реорганизации левых сил. Во многих городах возникли т. н. «социальные форумы», в которых участвуют и левые профсоюзные активисты, и радикальная молодёжь. В свою очередь, многие возмущённые правительственным курсом профсоюзники-эсдеки вышли из СДПГ - в Баварии так возникла инициатива «За труд и социальную справедливость» (ТСС) цель которой создать к парламентским выборам 2006 года новую партию «левее СДПГ, но правее ПДС». Другая подобная группа возникла под названием «Избирательная альтернатива 2006» (ИА 2006) и уже имеет отделения во многих городах Германии. Среди её участников немало тех, кто критикует ПДС «слева» за участие в коалициях с СДПГ в федеральных землях Мекленбург – Передняя Померания и Берлин. Там «демократические социалисты» помогают проводить политику сокращений социальных расходов. Обе инициативы хотят поскорее объединиться в одну партию, которая, однако, должна лишь выражать волю внепарламентского движения. Хотя радикальные левые в своём большинстве отнеслись к такому проекту скептически, две крупнейшие троцкистские группировки Германии «Социалистическая альтернатива» (немецкое отделение КРИ) и «Левый поворот» (клиффордисты) уже заявили о своём намерении вступить в новую партию, хотя обе инициативы дали понять, что именно таких «сектантов» им бы не хотелось видеть в своей партии.

Действия непокорных партийцев и скверные результаты земельных выборов и соцопросов не остались без последствий и для Герхарда Шрёдера. 21 марта текущего года он ушёл в отставку с поста председателя партии, который он занимал почти пять лет. Новым председателем стал Франц Мюнтеферинг, до этого занимавший пост генсека СДПГ. На Мюнтеферинга возложена задача сгладить конфликт между модернистами и традиционалистами. СДПГ в настоящий момент переживает нелёгкие времена – во всех опросах по-прежнему лидирует правая конкуренция. И отношения с профсоюзами остаються натянутыми, несмотря на то что председатель ГОП Зоммер приветствовал избрание Мюнтеферинга как первый шаг к достижению нового компромисса. Впрочем, не исключено, что на выборах в 2006 году профсоюзы поддержат новую левую партию, которую образуют ИА и ТСС, при условии, что новая партия не получится чересчур левой.

А пока что профсоюзы наверстывают упущенное: на демонтстрациях в связи с европейским днём протестов против неолиберальной социальной политики, прошедших 3 апреля по всей Германии, профсоюзное руководство держало ситуацию под контролем. Леворадикальных эксцессов не допускалось. В некоторых городах левые группы митинговали отдельно. Всего в ФРГ в тот день в протестах участвовало 400 тысяч, около 200 тысяч в одном только Берлине.

Впрочем, о левизне немецких профсоюзов можно говорить лишь условно. Так недавно профсоюз «Строительство-Аграрное хозяйство-Экология» создал специальную «горячую линию», по которой каждый может донести о известных ему случаях нелегальной занятости. Похоже, что именно в работающих по-чёрному безработных и мигрантах немецкие представители интересов трудящихся видят своих настоящих врагов.

Евгений Казаков




На сегодня в Германии на повестке дня не вопрос кто за жёсткие меры в отношении занятых и безработных пролетариев, а только вопрос чьими руками эти меры будут проведены.

Политики правительственных и оппозиционных партий в один голос говорят об опасности для Германии отстать от других еропейских держав и США.

Ваше мнение