ВЛАСТЬ ОСВОБОЖДАЕТСЯ  ОТ РОЗОВЫХ НАРОСТОВ

(часть I)

Либералы и неблагодарная реакция

Гражданская война против Советской власти была развязана контрреволюцией летом 1918 года не под знаменем белогвардейщины, а под красным знаменем правых эсеров и под эгидой многопартийного «демократического» Учредительного собрания, разогнанного зимой большевиками и собравшегося вновь в Самаре. Бывшие царские, а  отныне белые генералы, адмиралы и офицеры лишь примкнули к этой восстановленной «законной» власти в качестве её быстро формирующейся армии. Решающую роль в военной силе контрреволюции на первых порах сыграл поднявший антисоветский мятеж чехословацкий корпус, находившийся в Сибири, через которую и – далее через Дальний Восток ему опрометчиво предложили эвакуироваться за границу большевики. 

 Было создано и «демократическое» правительство не только из всяких кадетов, но и меньшевиков и правых эсеров. Реакционное офицерьё до поры до времени терпело красные флаги над штабами этих антибольшевистских «революционеров». Но вскоре после начала военных действий адмирал Колчак, возглавивший белые войска, не вытерпел и арестовал всех этих «демократов» и правых «красных», а, говоря  по-современному «розовых», иных даже расстрелял, навсегда разогнав правительство, назначенное «Учредилкой», которую большевики хоть ранее и распустили, но расстреливать или сажать никого не стали. 

Кстати, об этом напрочь «забыли» нынешние демократы, которые помнят только роспуск Учредительного собрания нехорошими большевиками. Себя же Колчак объявил «верховным правителем России». Потом до конца девятнадцатого года Колчак оставит в Сибири горы трупов крестьян, замученных и расстрелянных за то, что  те не хотели воевать на его стороне и не желали отдавать свою землю новым помещикам из офицерья. 

Дело в том, что в Сибири раньше никогда не было ни крепостного права, ни помещиков, и крестьяне были свободны и платили налоги только царскому правительству. Поэтому помещичий бандитизм Колчака был для них делом неслыханным и невиданным. «Демократы» теперь напоминают народу только о том, что Колчак был большим учёным и исследователем Северного Ледовитого океана и новых земель у его берегов. Геббельс тоже был необыкновенно образованным юристом и самым блестящим оратором Третьего Рейха после Гитлера. Ну и что с того?.. 

Члены разогнанного Колчаком правительства «розовых» и либералов получили то, что заслужили: пошли против трудового народа в стан его врагов, были ими на первых порах использованы для придания себе легитимности, а затем выброшены на историческую свалку за ненадобностью. Такое в истории случается часто. Наполеон тоже не сразу разогнал Директорию. Середины в настоящей политической борьбе нет. 

Тот, кто из лагеря левых перебегает в лагерь правых, которые его вначале бурно приветствуют, потом, став им больше ненужным, получает от них в лучшем случае пинка под зад. Для них он всё равно презираемый чужак-перебежчик, что, с их точки зрения, хуже, чем ненавидимый ими стойкий и принципиальный красный противник. Для них хороший коммунист – это мёртвый коммунист. Никакой «коммунист с человеческим лицом», то есть с лицом нормального буржуа, им не нужен живым так же, как и настоящий коммунист с беспощадным лицом их классового врага. 

В Югославии та же судьба постигла «розового» коммуниста Милошевича. Когда по сценарию Запада единую Югославию начали раскалывать националисты-сепаратисты из числа таких же «коммунистов»,  Милошевич сперва применил силу, но потом уступил давлению Запада, обвинившего его в «агрессии». После этого он вновь стал в глазах «западного сообщества» «цивилизованным и легальным» президентом Югославии, обрубленной до пределов Сербии и Черногории. Потом в Боснии местным сербам пришлось обороняться от мусульманских головорезов, подстрекаемых Америкой и Германией, началась война. 

На Западе вновь подняли крик, что «диктатор» Милошевич помогает оружием боснийским сербам. Милошевич перестал помогать, и стал опять «демократом» в глазах Запада. Потом хорватские власти надумали под шумок орудийных залпов решить этническую проблему в своей стране на границе с Сербией: атаковали всей своей военной мощью, как атаковывают армию противника, мирные города и села Славонии – района Хорватии, уже в течение многих столетий населённого сербами. 

Кстати, предки этих сербов в своё время были приглашены туда австрийцами, владевшими Хорватией, для защиты границы от турок, поскольку сербы в отличие от хорватов прирождённые воины. Мирные сербы, женщины, дети и старики под огнём хорватской армии, вооружённой и обученной незадолго до того американцами, бежали по дорогам к границе, а их обстреливали даже ракетами хорватские самолёты. Запад и бровью не повёл по поводу этого геноцида. 

Но когда Милошевич двинул танки к границе на помощь убиваемым мирным братьям-сербам, на Западе устроили свистопляску протеста. Милошевича назвали агрессором, диктатором, узурпатором, и тот опять струсил и отступил. И он в очередной раз стал «в глазах Запада «законным демократическим президентом», и Баба-Яга под именем Мэрилин Олбрайт даже пожимала ему руку при встрече, на которой он окончательно «демократизировался» и сдал Республику Сербскую в Боснии, оставив её на произвол судьбы, а, вернее, на произвол НАТО. 

«Нецивилизованными головорезами» были объявлены только лидеры боснийских сербов Радован Караджич и генерал Ратко Младич, за то не подчинились диктату новых властелинов мира. Милошевичу же было позволено, как позже выяснилось, на время «врастать» в просвещённое и политически «вегетарианское» общество американо-натовских хищников. 

Но не для того американские мясники разрубили тело единой живой Югославии на четыре части, чтобы на этом остановиться. Самый большой кусок – лишённая конечностей Югославия (Сербия с Черногорией) сохраняли ещё в своём составе отличную «вырезку» – Косово.  Забегая вперёд, напомним, что на днях уже и Югославию надрубил выездной мясник НАТО Солана, ликвидировав и само её ненавистное Западу название: надрубленный, ещё не прожаренный кусок назвали Федерацией Сербии и Черногории. 

В Косово орудовали албанские банды сепаратистов, которые были названы Госдепартаментом США в 1988 году террористами, а их главарь Хашим Тачи был объявлен в международный розыск. Однако уже через год американское правительство без всяких на то оснований, кроме как своего желания захватить Косово, объявило оказавшихся им полезными албанских головорезов «борцами за свободу», а с Хашимом Тачи представители Вашингтона стали встречаться и здороваться за лапу. Милошевич, который начал усмирять эту банду, убивавшую сербов и представителей власти в Косово, был объявлен в очередной раз Америкой и НАТО «террористом», занимающимся «геноцидом». 

Отдать без боя Косово Милошевич уже не мог: этого бы ему не позволил сербский народ, поскольку Косово – это с VI века н.э. первоначальная сербская территория, «откуда пошла есть Сербия».  Начались бомбардировки Югославии, тотальное уничтожение городов и сел. У Милошевича был выход и возможность победить. Для этого нужно было сильно пустить кровь американцам. При первом же серьёзном кровопускании их армии (это когда потери янки превысят сто человек за две-три недели) общественность США и оппозиция в Конгрессе поднимает страшный шум и крики о том, нужна ли такая «неправильная война», где убивают не только «полулюдей» страны-изгоя, но и драгоценных американских «сверхчеловеков» или, как тут принято говорить, «суперменов». 

Как известно, бомбили Югославию из двух наземных точек (не считая ударов с ракетами с самолётов, вылетающих из Англии): из района итальянского города Триеста на северном берегу Адриатического моря, у бывшей югославской, а теперь уже словенской границы, и с территории отделившейся от Югославии болгароязычной Македонии, что южнее Косова. Если до Триеста далековато для югославских бомбовозов, учитывая противовоздушную оборону американцев, то до американских и натовских баз в Македонии было рукой подать – считанные минуты полёта. 

К тому же можно было сделать короткий и внезапный рейд югославских танков и БТР на территорию Македонии и уничтожить аэродромы и базы янки. Наземных войск, включая большое количество современных танков, у Милошевича оставалось очень много до конца военных действий или, верней, бомбёжек Югославии: когда он после их прекращения впустил врага в Косово, натовцы испугались, увидав неожиданно выехавшие из укрытий армады югославских танков, которые их президент выводил в Сербию. Бомбёжки почти не нанесли им ущерба: они были отлично замаскированы, а уничтожали американцы с воздуха в основном только резиновые надувные макеты танков. Решись Милошевич на не оборону, которая – смерть не только вооружённому восстанию, а любой армии, особенно малочисленной, а на наступательные ответные удары,  он бы сокрушил подлого, но малодушного врага. 

Но он струсил: как, мол, можно, нападать на Македонию, не находящуюся в состоянии войны с Югославией! Именно атаки сухопутных войск вглубь Македонии потому могли решить борьбу с противником, что устаревшие югославские ПВО не могли достать высотные бомбардировщики США. А ведь Македония пустила на свою территорию агрессора, который бомбил Югославию и готовился ввести свои сухопутные армады из Македонии в Косово! Все международные законы войны позволяли Милошевичу нанести превентивный удар не только по скоплению войск США-НАТО в Македонии, но и пригрозить Италии авианалётом на Рим через узкую Адриатику. 

Даже одна бомба, упавшая на драгоценный римский Капитолий или на храм св. Петра в Риме с фресками Микельанджело, нанесла бы Италии и человечеству непоправимый ущерб, и поэтому итальянские власти под давлением своей общественности капитулировали бы, то есть запретили бы американцам бомбить Югославию со своей территории. Но Милошевич испугался, что его назовут  вторым Аттилою, варваром, и позволил заокеанским аттилам продолжать бомбить свою древнюю, культурную, но не столь архитектурно ценную, как Италия, Родину!.. 

Даже взятых в плен на территории Югославии троих американских солдат он не отдал под трибунал, после которого их ждал бы неминуемый расстрел, поскольку они появились с оружием в руках на территоррии его страны без объявления войны их страной. Нет, после дипломатических кривляний югославский президент вернул трёх военных преступников американцам, напрасно понадеявшись на ответный великодушный акт со стороны этих международных уголовников. 

Милошевич, огрызаясь все эти годы на действия США-НАТО, когда те производили постепенное рассечение Югославии на окорока и вырезки, каждый раз пытался оставить для себя лазейку для того, чтобы Запад признал его «цивилизованным и легитимным» президентом своей страны. И в последний раз, бесцельно пооборонявшись около двух месяцев, Милошевич сдал Косово врагу вместе с сербским населением и древними монастырями, церквями и прочими архитектурными памятниками, опять-таки надеясь на дальнейшие «цивилизованные отношения» с Западом. 

И просчитался: враги, кому он перестал быть нужен, больше не признали его «цивилизованным, легитимным, демократическим и своим», выкрали с помощью своих сербских марионеток и судят своим «международным» судом в Гааге так же, как если бы они его взяли в плен и судили после того, как он стоял бы до  конца и потерпел бы поражение на поле битвы, перед тем нанёся  врагам тяжелейшие потери и моральный урон. А, может быть, он победил бы, и никто бы его не пленил и не судил. Ведь при Клинтоне проиграли янки сомалийским племенам, вооружённым одним старым стрелковым оружием, понеся потери в живой силе, и позорно убрались из этой страны. 

Вывод такой: всякие уступки «розовых» коммунистов, нынешних или бывших, как Милошевич, империализму не утоляют, а разжигают его аппетиты и кончаются приёмом в пищу этих «розовых» товарищей. 

Такой же самый урок теперь получают лидеры КПРФ, которые пытались вести «цивилизованный диалог» с людоедским режимом капиталистов Руссиянии, сокращающим её население на миллион с лишним человек в год. Упал рейтинг «розовой» КПРФ, впервые оказалась её фракция в меньшинстве в Госдуме, а на днях правые в этой говорильне по указке из Кремля принялись за головы лидеров этой партии. И интересно то, что начали с самой что ни есть продавшейся режиму головы, самой либеральной, сидящей на шее, на которой висит на ленте орден, вручённый этой покладистой и хитрой голове очень тупой Верховной головой, которая её тут же облобызала прилюдно, чтобы все видели, с кем целуются иуды из КПРФ. 

И лицо на преследуемую ныне голову, красующуюся  над орденом, надето, как маска,  самое «общечеловеческое»; ведь все вы, товарищи, согласитесь, что ничего от «ужасного» коммуниста-ленинца в лице тов. Селезнёва (а так зовут голову, руководящую Думой) нет и не было отродясь, что это приличное буржуазное цивилизованное и даже милое лицо! Ан нет! Не признают его буржуи за своего и всё тут. Запах у тебя, говорят, не наш. Короче, использовали его правые, как, извините, презерватив, и смотрят, куда бы его подальше зашвырнуть. Ведь презерватив, какого бы он цвета ни был, никогда не может стать тем уважаемым и надменным господином, который в нём временно щеголяет! 

Селезнёв, председатель антинародной Думы, удивлённый её антинародным отношением к себе, недоуменно восклицает в своих заявлениях для СМИ: «Непонятны цели и мотивы этой начатой против меня кампании»! Он обвиняет противников в «каких-то политических репрессиях».  Он настолько привык не разделять руководящих «коммунистов» КПРФ и представителей режима (поскольку и те, и те бывшие номенклатурщики одной и той же КПСС!), с которыми он каждый день здоровается, причём с иными даже за руку, закусывает в одном думском буфете и не исключено, что и проживает со многими из них в одном доме (по крайней мере, с Зюгановым дело обстоит именно так), что ему «непонятно», за что эти молодчики с помощью «демократического» голосования хотят выдернуть из-под него насиженное кресло, на котором он явно стал старше и даже слегка обрюзг. 

Он не понимает, что даже фальшивых коммунистов или социал-демократов, левых либералов, оппортунистов всех мастей, прислуживавших так или иначе режиму, буржуазия терпит только до тех пор, пока левые настроения в народе сильны, и ей с этим надо считаться и необходимо разыгрывать в балагане «демократии» комедию «многопартийности»! 

В «Форуме» электронной «Советской России» я прочитал отзыв одного читателя, близкого мне по взгляду на судьбу Селезнёва и КПРФ, которая потеряла многие свои позиции из-за политики соглашательства и оппортунизма её верхушки, из-за расчёта этой верхушки на приход к власти благодаря законотворческой работе в Думе и путём выборов (что Ленин называл «парламентским кретинизмом») при одновременном отказе от протестных действий и организации классовой борьбы рабочих. Читатель, в частности, пишет: 

«Как сообщалось в СМИ, ряд фракций в Госдуме внёс предложение о смещении Г.Селезнева с занимаемого поста спикера. Госдума уже лишила его права решающего голоса на Совете Думы. Что это, бесславный конец, социал-ренегата или история дает ему шанс проявить себя настоящим коммунистом?» 

Вот с последней фразой,  даже если она содержит чисто риторический вопрос, я  был настолько не согласен, что ответил ему следующее: 

 «Бывало ли в истории коммунистического движения, чтобы социал-ренегат мог вдруг проявить себя как настоящий коммунист? Нет. Наоборот – бывало. Например, Карл Каутский. Я неоднократно писал, что оппортунистическая политика КПРФ не только некоммунистична, но и вредна для неё самой: её оставят избиратели, верившие, что она действительно коммунистическая. Хуже то, что КПРФ подорвала движение за восстановление СССР, которое было особенно сильным в 1996 году и могло победить, а теперь прогнозы самые пессимистические. Умышленно или по неуму руководство КПРФ выполнило социальный заказ режима, в который пыталась «врастать»... Так что расправа с Селезнёвым (а он только первый) вполне закономерна и заслужена. Селезнёв принял орден на ленте от Ельцина в Думе и публично облобызался с палачом Верховного Совета РФ». 

Мнимая наследница КПСС

Давайте в том, что я в этом отзыве выразил кратко и неполно, разберёмся как следует, причём не голословно, а используя письменные документы. Одновременно с последним XXVII съездом КПСС в 1989 году состоялся первый учредительный съезд Компартии РСФСР. Горбачёвская пресса заклеймила его как съезд «консерваторов» из КПСС. Действительно, там были и аппаратчики среднего и низшего звена, и сталинисты, но при всём при том, правильно, как я теперь представляю, понявшие разрушительность «перестройки». Правда, они её представляли как этакого Троянского коня капитализма, которого нам в страну через пролом в «железном занавесе» затащили Горбачёв и его прозападная шайка предателей и агентов влияния США.  Если бы дело было только в этом, они бы остановили шествие этого чудища.  Антиперестроечники в КПСС и в только что созданной тогда Компартии РСФСР потому проиграли «перестроечникам»-горбачёвцам, что СССР разрушался не из-за происков предателей в верхушке КПСС, с которыми можно было бы справиться, а из-за того, что сохранившееся в стране товарно-денежное производство и накопленные частные капиталы под вывеской "социализма" изнутри взорвали существовавшую политическую систему, законы которой препятствовали свободному возрастанию этих капиталов. 

Кстати, «железный занавес» Советскому Союзу был так же необходим, как могучие стены – гомеровской Трое, поскольку, как и вокруг этого древнего города, запиравшего грекам путь к Чёрному морю и на Восток, вокруг нашей страны, окружённой этим незримым занавесом, шла война, превышавшая десятилетнюю Троянскую и по масштабу, и по длительности во много раз, хотя она была и «холодная». Первым секретарём компартии РСФСР был избран секретарь Краснодарского обкома Полозков, разоблачивший незаконную торговлю правительства Рыжкова танками. Как бы ни были руководители и члены этой партии консервативны, твёрдо можно сказать только одно: ни на какое отступление от принципов марксизма-ленинизма, пусть и догматизированных (других тогда никто не знал), они бы не пошли. И в нынешней Думе они были бы очень воинственной протестной оппозицией. 

Коммунисты в буржуазный парламент должны входить только с одной целью: пользуясь депутатской неприкосновенностью и думской трибуной, а также тем, что их выступления часто транслируют по телевидению, разоблачать антирабочую и антинародную сущность режима и не помогать ему укреплять государство буржуазии, а срывать работу правительства, ибо его работа направлена только на дальнейшее закабаление трудового люда (нынешний КЗОТ), на захват лакомых кусков государственной собственности олигархами и делягами помельче (приватизация промышленности и закон о продаже земли) и компрадорскую капитуляцию перед США (сдача друзей и союзников СССР Югославии, Кубы и Вьетнама, готовность продажи части собственной территории, допуск войск США в Среднюю Азию и в ближайшие дни - в Грузию, деиндустриализацию страны, принятие чужого менталитета и образа жизни в колониальном варианте, что является разновидностью геноцида), вплоть до превращения расчленённой России в отдельные «демократические» полуколонии. 

Я, честно говоря, даже не совсем заметил в своё время, куда девалась та пусть и не идеальная компартия РСФСР и её, может быть, простоватый, но боевой лидер, выступивший против убийства Советского Союза. Наверное, она была запрещена, как и КПСС. Думаю, что это связано с тем, что особенно в течение первых двух лет моего пребывания в США (1991-92 гг.) сюда скупо поступала информация из России. Откуда-то при новом режиме появилась КПРФ, которую я принял сперва за переименованную КП РСФСР. Во главе её стоял уже некто Зюганов. Потом, в конце 1993 года, после противостояния Верховного Совета РФ, избранного в 1989 году на первых совершенно свободных и альтернативных выборах в СССР, и президента Ельцина, которое закончилось по указке из Вашингтона расстрелом из танковых орудий здания Верховного Совета по сценарию, опробованному цеэрушниками и их марионетками в странах третьего мира, например, в Чили, на широкую дорогу, залитую кровью защитников Белого Дома, во вновь созданную Думу вышла КПРФ Зюганова. Эта дорога через выборы привела большое количество кандидатов от КПРФ в Думу. 

Своим приходом в Думу, КПРФ не только обеспечила себе возможность иметь трибуну для разоблачения режима, чем она со временем стала пользоваться меньше и меньше, но и, как я написал в Форуме сайта «Советская Россия»,  оказала огромную услугу режиму, признав его легитимность после кровавой узурпации  власти Ельциным, который, совершив этот насильственный переворот, решил для сохранения лица перед западным либерализмом «по-хорошему», то есть  «по закону» продолжать своё правление на основе своей, навязанной стране безальтернативной «конституции». Напомню: Ельцин, обнародовав свою «личную» конституцию, запретил другим лицам и организациям или партиям выдвинуть на всенародное обсуждение свои проекты конституции страны. 

Но ещё лет двести тому назад английский философ Джон Локк сказал, что даже если узурпатор после совершённого им переворота продолжает править «по закону», он остаётся узурпатором, государственным преступником, и всё его правление нелегитимно. КПРФ предпочла не слушаться нерусских локков, а,  может быть, и не слыхала о них, и своим приходом в Думу признала, как я уже сказал,  законность режима. Роль КПРФ в признании легитимности переворотчиков была потому решающей, что, кроме КПРФ, в стране были лишь опереточная партия Жириновского и партия власти (остальные как крошечные можно было в расчёт не принимать), а поэтому без такого шага КПРФ либеральная общественность мира не признала бы законным режим, который поддержали бы своим вступлением в Думу только его фактические холопы или политическая мелкота. Когда же это сделал крупнейший и главный политический и идеологический оппонент режима, получилось,  что «народ» (а КПРФ представляла тогда значительную часть трудового народа, избирателей) «признал» новый строй, созданный на крови, ещё не отмытой со ступеней Белого Дома. 

Эта партия оказалась подозрительно более или менее богатой и, возможно, и поэтому массовой, которую поддержал советский по духу и многочисленный тогда электорат, возлагавший надежды на то, что с этой партией удастся восстановить Советскую власть. Кто эту партию субсидировал, гадать не берусь. Но и сейчас у неё много «спонсоров» из числа капиталистов, некоторые из которых, на основании устава этой партии, стали её членами, причём не рядовыми. Разумеется, тогда левые избиратели не думали, что эта партия будет заниматься только парламентской борьбой и выборами. Считали, что это надводная, легальная часть красного айсберга, который должен будет сокрушить трёхцветное судно режима «своры псов и палачей», как поётся в «Интернационале». 

До конца 1995 года в Нью-Йорке не было ни трансляций российского телевидения, ни российских коммунистических газет. По крайней мере, я таких газет в киосках Нью-Йорка тогда лично не встречал. Сведения о событиях на Родине приходилось вычитывать между строк в злобной американской антирусской русскоязычной и скупой англоязычной прессе. Поэтому, когда стали сюда поступать «Правда» и «Советская Россия», я с радостью набросился на них. Узнал, что поднимается коммунистическое движение, что после расстрела «Белого Дома» коммунисты, члены  крупной партии КПРФ, названной наследницей КПСС, получили в Думе мест больше, чем какая-либо другая партия, а в 1996 году предстоят и новые выборы в Думу, и выборы президента. И кандидатом от коммунистов на этот пост будет лидер партии товарищ Геннадий Андреевич Зюганов, о котором я раньше не слыхал. 

Я предполагал, что, оказавшись в условиях капитализма, КПРФ учтёт ошибки и идеологические извращения КПСС и станет придерживаться тех же принципов, которых придерживались большевики-ленинцы до революции и после её победы (они были в 1-й Программе РСДРП, 2-й Программе РКП(б) 1918 г.). Это – диктатура пролетариата в форме Советов (которой на деле давным-давно не было), национализация средств производства, пролетарский интернационализм и обязательное для членов партии материалистическое мировоззрение. Я с жадностью  знакомился с новыми именами руководителей ЦК новой партии. А вскоре стал публиковаться в «Советской России» (постоянно) и в «Правде» (изредка). 

Мои статьи на страницу или на две, где были критика правящего антинародного режима, противопоставление жалкому существованию населения при нём жизни народа в СССР, а также патриотические идеи и обличение западного империализма, охотно принимались и редакцией «Советской России», и её читателями. Но по мере чтения газет КПРФ мне пришла пора удивляться и недоумевать. Многие дела и пункты программы КПРФ противоречили, как я заметил, тому, чему меня учили в институте по предметам марксизма-ленинизма. 

Долгое время мои недоумения развеивал В.В.Чикин, главный редактор «Советской России» в беседах со мной по телефону. 

Так, помню, я очень удивился, когда узнал из той же «Советской России», что КПРФ миндальничает с попами и принимает в партию верующих, а также «патриотически настроенных предпринимателей». Чикин в очередном телефонном разговоре успокоил меня, сказав, что всё это, мол, временное маневрирование партии, тактическое приспособление к настроениям масс или, как он выразился, «диалектический подход к действительности», а это, мол, допускал Ленин. Теперь я понимаю, что он меня попросту обманул. 

Юрий Маслюков – «социалистический капиталист» 

Ещё большее удивление вызвала у меня милая беседа корреспондента В.Никифоровой с тогда ещё кандидатом в депутаты Госумы Юрием Маслюковым, опубликованная под заголовком «Экономике – управляемость, обществу – справедливость» в газете «Правда» (гл.ред. А.А.Ильин) за 7.12.95 г.  Там же был дан портрет моложавого кандидата, ещё без защёчных мешков, приобретённых им позднее на думских харчах. А вверху – и его анкетные данные: «Русский. 58 лет. Член КПСС с 1966 года. Инженер-механик. 1-й зам. Председателя Совета Министров СССР и Председатель Госплана СССР в 1988-1990 гг. Председатель Военно-промышленной комиссии разных лет. Член Политбюро ЦК КПСС с 1988 по 1990 год. Кандидат в депутаты Государственной думы номер пять в Федеральном списке КПРФ». Как видите, человек занимал высшие государственные посты и, не рухни СССР, он, может быть, стал бы и главой правительства. По сути (член Политбюро!) это должен был быть настоящий коммунист. 

Но вглядимся: «взлёт» Маслюкова приходится на конец горбачёвской «перестройки», и настоящий коммунист не мог бы получить от предателя Горбачёва место заместителя Рыжкова, которого если и можно было назвать коммунистом, то только с добавкой «плачущий»! Именно рыжковские кооперативы подорвали экономику СССР, привели к исчезновению товаров и продуктов питания в магазинах, вызвали недовольство населения существующим строем, позволили сколотить капиталы «кооператорам» из комсомольской номенклатуры (здесь нагрел ручки и будущий, а теперь уже и бывший мальчик-премьер Кириенко!). Так что работал Маслюков в правительстве СССР, разрушавшем нашу экономическую и политическую систему так называемыми «реформами». Но после разрушения Советского Союза их потеснили откровенные перебежчики в лагерь капитализма – Ельцин и компания, которые сбросили с себя маски коммунистов. Маслюков же (как и Рыжков, Лукьянов, Зюганов и др.) волею судьбы были отброшены в оппозицию, где продолжать называться коммунистами перед лицом просоветски настроенных трудящихся было политически выгодно. 

Но никакого социализма эти люди не хотят, а коммунизм называют «утопией». Их политическая и экономическая программа, представленная в интервью Маслюковым и являющейся и программой КПРФ, – это программа не колониального, ныне существующего в России, а «нормального» современного капитализма, где главнейшие процессы давно регулируются государством. Разумеется,  в интересах тех, у кого в руках неформальная, вторая власть – деньги и собственность на средства производства. 
Когда я прочитал далее, как видится Маслюкову «новый социализм», а на самом деле капитализм, я написал большую статью, где подробно разобрал все положения автора, показав их антисоциалистический, антиленинский характер. В.В.Чикин статью для вида похвалил, но печатать не стал, так как, мол, критика в адрес члена ЦК КПРФ могла бы внести раскол в стройные ряды солдат партии да ещё накануне президентских и думских выборов. 

Какова же была тогда программа Маслюкова-КПРФ? В своей неопубликованной статье я подчеркнул, что Маслюков как главный экономист партии признаёт, что «при прямом государственном управлении экономикой, ценой отказа от некоторых демократических, в американском понимании (выделено мной. – К.К.), ценностей можно добиться достойного уровня жизни и высокого технологического развития». Это так снисходительно сказано о советском социализме!.. О каких американских «ценностях» сожалеет Маслюков, легко догадаться: о праве иметь частную собственность на средства производства и на эксплуатацию сограждан, а также о праве на торговлю продуктами не своего труда, то есть на спекуляцию, наживу. Ведь в первую очередь эти права, а не, допустим, право на свободу слова является краеугольным камнем американской и вообще западной демократии. Но разве об отказе от таких «ценностей» должен сожалеть коммунист?! 

Далее Ю.Маслюков правдиво описывал то, в какую пропасть толкнули страну нынешние «реформаторы»: небывалый спад производства, непоправимый ущерб науке, культуре, 40 процентов населения – за чертой нищеты. Но Маслюков не говорил, что «реформы» были просто сменой существовавшего в СССР строя на обычный капиталистический, а потому в любом виде были неприемлемы; ведь они предполагали существование рынка и частной собственности на средства производства с непременной эксплуатацией одним частным лицом другого частного лица. 

Нет, он сам принимал активное участие в осуществлении «реформ» при Горбачёве, но разошёлся с последним только в методах проведения реформ. В течение первых четырёх лет антисоветской власти Маслюков занимался частным консультированием «в области создания(!) финансово-промышленных групп», то есть помогал своими знаниями развивать и укреплять капитализм в России, зарабатывал, разумеется, приличные деньги и, таким образом, коммунистом не был. И после этого его выдвинули в Думу от КПРФ, поскольку фракции и ЦК партии нужен экономист-профессионал, теневой министр-капитализатор, но не компрадор, а «патриот», создатель экономической доктрины партии оппортунистов!.. Как мы знаем, Маслюков в последствии побывал и настоящим министром в антинародном правительстве, а потом был уволен Ельциным и теперь исчез с политической арены, но экономическая программа КПРФ практически не изменилась с декабря 1995 года, когда Маслюков излагал её в своём интервью. 

Обличая в этом интервью вредную деятельность ельцинского руководства, Маслюков не сделал вывода, что, правители тогдашней (как и нынешней!) России и «новые русские» – воры и мошенники, враждебные всякому настоящему коммунисту капитализаторы. Он лишь перечислил, чего «особенно не хватает правительству (Ельцина!) – К.К.)». Это напоминает поведение большевистской «Правды» сразу после Февральской революции 1917 года, когда она занималась критикой недостатков в политике Временного правительства, пока В.И.Ленин, вернувшийся из Швейцарии, не настоял на том, что это правительство надо не критиковать, а полностью его отвергать как правительство капиталистов. 

Тогда, в январе 1996 года, я написал: «Ельцин прислушается, чего доброго, к советам Маслюкова и станет правильнее строить капитализм в России!..». Получилось, что я, как в воду, глядел: для спасения капиталистической экономики после дефолта в августе 1998 года Ельцин допустил сего «коммуниста» до строительства капиталистического ярма трудящимся. Заслужил «товарищ» доверие! А потом, когда кризис прошёл, «розовый товарищ» получил пинком под зад – совсем так, как министры либерального антисоветского правительства – от Колчака. 

Далее, по Маслюкову, реформы были нужны, так как «социализм образца 1986 года... имел три недостатка: конфронтация с внешним миром, подавление политического инакомыслия, невозможность свободного экономического «самоопределения» человека. Всё это было препятствием для роста экономики (выделено мной. – К.К.)». Давайте разберемся, в этом товарищи читатели. 

Первое: конфронтация с внешним, то есть  с капиталистическим, американо-натовским миром. Получается, что эту конфронтацию затеяли мы (так при Горбачеве нам и толковали всякие нуйкины-яковлевы-сахаровы!). Бедные западные державы, выходит, хотели мирно жить себе в своем капиталистическом раю, а мы знай вооружались и угрожали им!.. 

Я писал тогда: «Кажется, сегодня уже стало ясно, кто кому угрожал и угрожает! Варшавского пакта нет, соцстран нет, СССР нет, КПСС нет, КГБ нет, Россия расчленена и слаба, а из неё пьют кровь западные доброхоты, и НАТО, захватив Югославию, вот-вот поползёт к нашим границам, к Орловско-Курской дуге, – белорусы-то их не пустят, а вот «жовто-блакитна» Украина может пустить!» Теперь мы видим, что американские базы по инициативе нынешнего марионеточного президента Путина находятся у наших южных границ в республиках Средней Азии и скоро будут в Грузии, а то и в Молдавии!.. 

Второе: подавление политического инакомыслия. У нас в послеленинском СССР действительно было подавление политического инакомыслия, закреплённое статьей ст. 58 пункт 10 (а с 1961 г. – ст. 70 ) Уголовного кодекса РСФСР с формулировкой «Антисоветская агитация и пропаганда». Статью ввели при Сталине и заменили ей порядковый номер при Хрущёве (для сокрытия от общественности её существования и после «разоблачения культа личности и воостановления ленинских норм партийной жизни»!). Я не знаю, была ли при Ленине подобная статья, но из специальной литературы мне известно, что при нём в чрезвычайных условиях вооружённой борьбы с белогвардейщиной была запрещена только прямая контрреволюционная агитация и пропаганда. Например, призывы к свержению Советской власти во время гражданской войны, которые Ильич называл «колчаковщиной». 

Критика даже самого Ленина за его неправильные, по мнению критикующего, действия в том или ином вопросе не считались преступлением, причём это, что самое главное, подтверждено практикой. Мы знаем, что с Лениным часто не соглашались не только его ближайшие соратники, которым это, так сказать, «было позволено» (в отличие от соратников Сталина!), но и рядовые коммунисты и рабочие, которые, например, не понимали смысла вынужденного НЭПа, который казался  им ненужным и опасным отступлением от социализма, обрекал многих на безработицу, а нэпманам, тогдашним «новым русским», давал возможность наживаться. 

Но сталинско-хрущёвская ст. 58(10) – ст. 70 ничего общего не имела с социализмом и диктатурой пролетариата, была направлена на защиту нового чиновничьего мелкобуржуазного по классовой сущности класса и запрещала любую, даже самую личную критику того или иного руководителя, начиная, по-видимому, с члена ЦК партии и кончая не только делами, но и усами Сталина, лысиной Хрущёва и бровями Брежнева. Более того, в ст. 70 к «антисоветской агитации и пропаганде» была добавлена ловкая формулировка «а также клеветнические измышления, порочащие советских руководителей с целью подрыва существующего строя»! 

Это уже было полное установление знака равенства между конкретными высшими чиновниками и социалистическим строем!.. То есть это было проявление не диктатуры пролетариата, а диктатуры этой мелкой буржуазии и её главарей, начавшей управлять советской страной под вывеской «социализма» (именно эти главари и их класс в конце концов ликвидировали СССР). Поэтому все преступления установившегося режима перешли трудно сводимым для нас клеймом на социализм и идеи коммунизма. 

При при диктатуре пролетариата, т.е. при переходе к социализму должны быть запрещены только прямая недвусмысленная агитация и пропаганда  капитализма, то есть проповедь эксплуатации одного частного лица другим с получением первым за счёт второго прибавочной стоимости, поскольку это будет призывом к захвату в частную собственность государственных средств производства, то есть преступлением  точно так же, как при капитализме преступлением считается захват рабочими в собственность даже брошенных обанкротившимися фирмами фабрик и заводов, то есть покушение на частную собственность. 

Именно такие факты сейчас имеют место в Аргентине, охваченной всеобщим кризисом, где власти боятся рабочих, создавших свои Народные Собрания, то есть Советы, но полностью стоят на стороне капиталистов и готовятся выбрать время и расправиться с рабочими «по закону» – по закону, установленному капиталистами и в интересах капиталистов – владельцев частной собственности на средства производства. При диктатуре пролетариата, то есть во время продвижения к социализму должен существовать юридический принцип: нельзя запрещать агитацию «против» (то есть против социализма), должна запрещена быть агитация «за» (то есть за капитализм). 

Иначе под агитацию против Советской власти в своё время подпадала агитация против бездарных действий Хрущёва, например,  с навязыванием посадки по стране кукурузы. В КГБ мой следователь демагогически рассуждал так: «Вы критиковали тов. Хрущёва. А он глава советского правительства. А Советское правительство поставлено Советской властью. Значит, вы – против Советской власти!» Речь, конечно, шла не о защите Советской власти, а о власти номенклатуры, которая давным-давно правила страной – с тех пор, как в процессе своего формирования в первые годы Советской власти (на что с тревогой обратил внимание незадолго до болезни Ильич) она, всё больше отбирая всякую реальную власть у Советов рабочих и крестьян, закончила полностью этот захват власти после смерти Ленина к 1927 году, когда она открыто, в виде арестов и прочих репрессий расправилась  и со своей оппозицией в партии. 

Но вернёмся к Ю.Маслюкову. Он как представитель номенклатуры пёкся не о свободе слова в интересах установления социализма с действительно общенародной собственностью на средства производства, а о праве диссидентов, то есть, как теперь выяснилось, агентов влияния Запада, «творческой (то есть ничего не смыслящей в экономике и политике) интеллигенции» и других критиканов из числа МНС, выскочивших из своих НИИ при Горбачёве, как псы из конур – по сигналу хозяина, с нападками на социализм вообще, на марксизм, на Ленина и с наилживейшим прославлением выдуманного ими для народа такого капитализма, где для всех текут молочные реки с кисельными берегами, а на деревьях растут булки с медом. 

Вот, когда Ю.Маслюков получил в «демократической» Руссиянии Ельцина свободу на инакомыслие, он, член ЦК и правительства ещё в СССР, выдвинул, как читатели сейчас далее увидят, абсолютно капиталистическую экономическую программу европейского образца, выдавая её массам избирателей и рядовых членов КПРФ за «социалистическую в новых условиях». 

Третье: невозможность свободного экономического «самоопределения» человека. Всё понятно: если «подавление политического инакомыслия» не только защищало номенклатуру от критики снизу, но и не давало врагам социализма возможности пропагандировать капиталистическую экономику, а, следовательно, эксплуатацию человека человеком, то в данном случае Маслюков сетовал на то, что труд на государственных предприятиях, в учреждениях или в колхозах был обязателен для всех. Тунеядство, а также занятие частным (подпольным в тех условиях) бизнесом, необходимая для этого эксплуатация хозяином работников или спекуляция были запрещены. 

Но, как и эксплуатация человека человеком, так и лёгкая нажива путём спекуляции несправедливы по отношению к тем, кто, тяжко трудясь, производит материальные ценности, и поэтому СССР, как государство, более справедливое, чем капиталистическое, вправе было объявить спекуляцию преступлением и запретить, как запрещает, например, и капиталистическое государство воровство и мошенничество. А Маслюков сожалеет об этом. Да не развитию экономики три перечисленные им фактора мешали, а превращению нашего общества духовного развития человека в общество потребления, в этакую гигантскую кормушку для обывателей!.. (В России же получилась не кормушка, а голодная зона). 

Вот как далее изображал Маслюков свой «капиталистический социализм» или, если угодно, «социалистический капитализм»: «При социализме... преобладают общественные формы собственности, крупный капитал всех форм собственности чётко контролируется обществом, власть находится у представителей большинства. И не так уж важно, чтобы государственная собственность была преобладающей. Важно, чтобы собственность «работала» на человека». Разберёмся. Маслюков говорил о трёх видах собственности при его «социализме»: 1) общественной (преобладающей), 2) частной, включая крупный капитал, и З) не преобладающей, меньшей по объёму, государственной. Правда, он тут же успокаивает настоящих рядовых коммунистов – членов КПРФ, что крупныйкапитал (только крупный!) будет контролироваться (только контролироваться!) неким расплывчатым обществом. Ещё в мае 1917 года В.И.Ленин в статье "Как запугивают народ капиталисты?" писал: «...контроль за банками и фабриками еще не есть социализм». (Собр. Соч. Т.32. С.121). 

Причём власть при «социализме», по Маслюкову, будет в руках у представителей большинства. Заметьте: не у трудящихся, а у неких представителей большинства!.. Но в рыночном государстве с обществом потребления (особенно здесь, в США) большинством являются не рабочие, не крестьяне, а мелкая и средняя буржуазия!!! Она ведь плодится в этих благоприятных для неё условиях, как грызуны! А власть мелкой буржуазии при наличии внешних социалистических государственных атрибутов и капиталистов, управляемых государством, – это как раз то, что необходимо для создания не социалистического марксистского государства, а  национал-социалистского! Особенно, когда с дальним прицелом идеологами такой партии отброшен лозунг «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!» 

И ещё Маслюковым было сказано, что важно только то, чтобы собственность «работала» на человека», а какая она – государственная или частная – непринципиально! Но ведь социалистическое государство в прошлом по идее для того и держало в своих руках собственность на средства производства, чтобы рабочий человек никак не был ущемлен частником и, главное, не подвергался со стороны его эксплуатации! Как этого частника «чётко» ни «контролируй», он всё равно будет делать так, чтобы тем  счастливым человеком, на которого эта его собственность должна, по Маслюкову, «работать», был бы он сам, этот частник, и никто другой!!! Иначе ему невыгодно станет заниматься предпринимательством. 

Короче, вот до чего доехали некоторые «коммунисты»! А всё потому, что им самим хочется быть или капиталистами, или чиновниками, управляющими этими капиталистами с выгодой для себя! Трудящимся такие доброхоты – хозяева и стоящие над ними чиновники – пользы не принесут. Власть рабочих и крестьян в форме Советов, руководящих чиновниками, а также назначающих и легко смещающих их, должна с помощью последних управлять общественной собственностью на средства производства. Все прочие разглагольствования – социал-демократический обман под коммунистическим названием. 

Но, может быть, я выхватил у Маслюкова пару цитат и превратно истолковал? Посмотрим ещё. Вот: «Главное наше предложение – создать в экономике из предприятий всех форм собственности (выделено мной. – К.К.)  управляемый государством сектор. На основе общественного согласия и баланса интересов (выделено мной. –  К.К.), рыночных и нерыночных механизмов регулирования и распределения. Состав управляемого сектора – топливно-энергетический комплекс, оборонная промышленность, железнодорожный и авиационный транспорт, добыча и переработка стратегически важных видов сырья, атомная энергетика, космос... (выделено мной. – К.К.)». Представляете, даже значительная часть таких жизненно и стратегически важных видов промышленности, по Маслюкову, будет в частных руках, но под управлением государства! «Товарищ» в своём предвыборном интервью явно «вешал лапшу на уши» читателям: всё это совсем никакой не социализм; НЭП по сравнению с этим – невинный ягненок; это самый настоящий современный (а не российский пещерный) капитализм, который существует с некоторыми отклонением и в США, а в чистом виде – в любой передовой промышленно развитой капиталистической стране Европы! 

А как вам нравятся фразы об «общественном согласии», «балансе интересов» и т. п. (взамен классовой борьбы)? Между кем – согласие и баланс интересов? Между рабочими и предпринимателями? Нет уж, наверное, между капиталистами и государственными чиновниками, готовящимися управлять этими капиталистами, войдя с ними тем или иным способом в долю. Если такое будет при социализме, социализма не станет. Но судьба социализма не беспокоит Маслюкова, он говорит, что, оказывается, «социализм не самоцель, а только средство(!). А цель сегодня –  преодоление нищеты, инфляции и падения производства...» Вот так! 

Что-то после войны, когда была разруха, я помню, преодоление этой разрухи и нищеты было лишь средством нашего возвращения к нашей цели – к социализму. И советское правительство восстанавливало страну, развивая государственную собственность, позволявшую сконцентрировать все усилия страны в той нелёгкой ситуации начала «холодной» войны, не возвращаясь к НЭПу и не вводя регулируемого капитализма. 

И вот в 1995 году, то есть спустя 40 лет после Победы  «коммунист» Маслюков предлагал нам в будущем после устранения марионеточного оккупационного правительства строить капитализм под названием «социализм»!.. «Социализм» –  наверное, потому, что в России тогда, около семи лет тому назад было огромное количество людей, которые готовы были поддержать на выборах только тех, кто обещал им социализм под коммунистическим стягом. Надо не забывать и тот факт, что людей старшего поколения, приверженного идеям социализма, тогда, семь лет тому назад, было гораздо больше: с тех пор многие умерли, а другие разочаровались в КПРФ и в социализме вообще  из-за оппортунистической политики её руководства. Тогда же с «красными стариками» приходилось да и сегодня пока приходится считаться. Ведь они – «электорат»!.. 

Интересно ещё одно место в беседе В.Никифоровой с Ю.Маслюковым. Она спрашивает его: «А как быть с частной собственностью? Для коммунистов эта проблема всегда была камнем преткновения.» И Маслюков спокойно отвечает:  «Частная собственность существует. И не признавать ее нелепо (выделено мной. – К.К.). Но сегодня главное поле конфликтов –  приватизация...» 

То есть Маслюков не только за то, чтобы при «социализме» была частная собственность на фабрики или заводы, но и просто констатирует факт: существует она, дескать.  Маслюкова совершенно не интересует, откуда появилась эта частная собственность (бывшая прежде государственной!) и откуда взялись такие деньги у бывшего советского служащего, что он купил пусть даже по сильно заниженной цене целое предприятие, сырьё к нему и нанял целый штат инженеров и рабочих!.. Ладно уж, мол, владеет, так пусть уж владеет, пусть его предприятие «работает» на человека!.. 

А беспокоит Ю.Д. Маслюкова, видите ли, приватизация: не так там что-то раздали, не с теми поделили и при этом не подчинили, не поставили под контроль государства; нет, чтобы профессиональный чиновник мог командовать этой бандой «прихватизаторов»! Я выделил слово «профессиональный», потому что Юрий Дмитриевич, несколько раз повторил, что эти дела должны делать профессионалы. Да вот беда: точь-в-точь такие же слова ещё до моего отъезда в Америку нам талдычили по телевизору всякие ещё не столь разжиревшие, как сейчас, гайдары, гав.поповы и собчаки. Что вышло из их экономического и юридического профессионализма, мы видели. 
Но сильно обижать и приватизаторов наш «коммунист»-экономист в своём интрвью не был намерен. Экспроприировать их он не собирался. Надо оказывается, «ограничить права крупной (только крупной! – К.К.) приватизированной собственности при распределении дохода от её использования и дать преимущества труду». – «Дать преимущества труду» – это какая-то общая, ничего не значащая декларация; вы такого пустого и как угодно толкуемого выражения никогда не встретите у Ленина. 

А вот насчёт «ограничения приватизированной собственности при распределении дохода» –  это здорово! Представляете, насколько по сравнению с прежней «невинной» командно-административной системой при маслюковском «социализме» КПРФ возрастёт роль чиновничества, которое будет заглядывать в толстую мошну к частнику-приватизатору, напоминая ему шепотом, каким способом тот добыл своё предприятие и огромные капиталы! И как вырастет при этом сверкающая армия сытых, довольных и почему-то очень богатых чиновников! Но и «труду» они «дадут преимущества», чтобы тот не задумывался над тем, кто им правит, и не бунтовал, – гроши на водку: «ВЕСЕЛИСЬ, МУЖИЧИНА!» – почти совсем по М.Е.Салтыкову- Щедрину!.. 

Но интервьюер – корреспондент «Правды» В.Никифорова понимала, что русский «мужичина», то бишь читатель поумнел и может не поверить. И поэтому она «строго» вопрошала Маслюкова: «А где гарантии, что, придя к власти, вы сделаете то, что обещаете?» –  Чаруя собеседницу, Юрий Дмитриевич уверял: «Мы («Мы пахали!» – К.К.) уже дважды восстанавливали экономику после разрухи. Если доверят, сделаем это и в третий раз, только более грамотно и организованно (так что в результате капитализм получится! - К.К)». То есть, мол, грамотней и организованней, чем большевики –  в годы НЭПа и сталинская партия после войны! От скромности Маслюков не умрёт!! Ведь ничего Маслюков не восстанавливал, (это делала партия, от имени которой он говорить не имеет права!), так как ему в 1946 году только 9 лет было. И главное потому, что никакой наследницей большевистской партии его КПРФ не является. 

Со времени интервью Маслюкова прошло более шести лет, и в изложенной им тогда экономической программе КПРФ  как не имеющей ничего общего с социализмом разобрались тысячи коммунистов и избирателей, ранее голосовавших за КПСС, и отвернулись от неё. Но отвернулись не только по этой причине. Неприемлемым для людей с советским мышлением оказались как политическая программа, так и политическое поведение лидеров КПРФ, игнорирующих мнение её рядовых членов. А о том, что многие из них  придерживаются ленинских принципов, я неоднократно узнавал из писем читателей, которые мне в изобилии пересылала в своё время редакция «Советской России». 

(Окончание следует.)
 
 

 Обсудить статью на форуме